Настоящие слезыПока я жил в глубокой провинции круг моего общения составляли сплошь одни натуралы. Со...

Настоящие слезы

Пока я жил в глубокой провинции круг моего общения составляли сплошь одни натуралы. Со "своими" я общался исключительно в сети.
Одно время я сильно зависал в компании толкиенутых. Со временем под моей, так сказать, опекой оказалась масса неприякаянных молодых ребят. Те, кто еще не успел привыкнуть к взрослой жизни, и сильно комплексовал в общении с девушками. Чаще эти подростки отрывались, размахивая мечами. Упорно носились по пригородным холмам, строя из себя гоблинов, эльфов, и всякую другую нечисть.
Я тоже был в своем роде неприкаянным, но по этому поводу сильно не грузился. Важнее было не дать моей "малышне" закрываться ото всех и вся. Руководил ими, командовал, гонял... Все-таки преподский опыт давал себя знать. Стал своим в доску паренем. Гомик? С кем не бывает. В среде толкиенутых на всякие девиации смотрят сквозь пальцы. Главное, что б не был дерьмом.
Так и жил несколько лет. Мои подопечные росли. Эти сволочата лишили меня свободных вечеров. Сколько пива я с ними перепил – тонны. Сколько разнообразных историй услышал... Но, вы тут не увидите таблички "Я жалуюсь!" - всё это было в кайф. Не было времени на нытье по себе любимому, соплемотание, и на "прочие прелести" одинокого гомика.
Одним морозным вечером у меня в квартире требовательно заверещал дверной звонок. Настойчиво так – на кнопку жали морзянкой. Ненавижу, когда так трезвонят. Распахнул дверь. За ней стоял мрачный Леха.
Парень был моим давним знакомым. Иногда исподтишка я заглядывался им – все-таки человек упорно занимался со штангой и всякими разными штуками из тренажерного зала. Посмотреть было на что – девятнадцатилетний поджарый юноша, скуластый брюнет с обаятельной улыбкой и детскими ямочками на щеках. Уф! Гроза женского пола.
Только вот с девушками что-то не везло ему. Потому и торчал или в "качалке", или на игрищах. А "не везло" - это еще мягко сказано. Если его сверстники влюбляются в одноклассниц там или соседок по двору, то этот крендель постоянно умудрялся найти себе какую-нибудь оторву. А у этих девушек сценарий один: покрутили хвостом в компании красивого качки и линяют. Леха же лез на стену, напивался вдрызг, бил кому-то морду...
- Жека... – мрачно говорит Леха. – Есть пара сек? Пойдем поговорим.
- Что опять стряслось? – спрашиваю. – Не хочу я туда на мороз тащиться. Заходи давай. У-у-у! Да мы налакались?
- Есть малехо, – говорит визитер и неловко вваливается в прихожую.
Долго путается в "аляске", но с моей помощью наконец-то стаскивает куртку, и бредет на кухню.
- Я не помешаю? Поздно уже...
На такие заявы только остается вздохнуть.
Тут заметил у него сбитые костяшки на правой руке.
- Надеюсь, никого не покалечил?
- Да не. Это я от злости по подъездной двери влепил. Железной. Выживу...
Сели. Я закурил, ожидая, когда парень соберется мыслями. Тот вздыхает, прячет глаза. Наконец выдает:
- Скажи мне, почему она такая сволочь?
Я даже не уточнял, кто "она" такая – сегодня одна, завтра другая. Тут Леху прорвало:
- Че ее не устраивает? Ждал весь вечер у дома, а она на машине приехала с какими-то козлами, пьяная в хламину. Меня даже не заметила, пока не окликнул. Подошла и говорит, что, типа, все, типа. Отвали, Леха. Абзац у нас...
Лешка говорил долго, путаясь в мыслях, словах... Я же сидел и тихо недоумевал – сколько раз ему надо получить по башке, чтобы понять, что заводить серьезные отношения с такими шалавами – себе дороже. Вкусы у парня те еще.
- Что мне делать, Жек?
Забавно, честное слово. Нашел у кого спрашивать совета. Меня всегда это смешило. Но...
- Леш, ну чего такого умного я могу тебе посоветовать? Ты забыл, что я педик? С девушками я никогда в таком плане не общался, не ухаживал, и уж тем более не страдал по этому поводу.
- Ну, ты же на десять лет меня старше, – гнул своё парень. - Может, что посоветуешь? Вот прикинь – совсем не у кого спросить. Ты один только и есть... Какая разница – педик не педик... Есть же людские там отношения... А тут... Вот тварь!
- Хочешь совета? – спрашиваю. – Забей на эту дуру. Свет клином на ней не сошелся. Ты красивый молодой парень.
На этих словах Лешка криво и грустно ухмыляется, не веря. Но, я продолжаю:
- Да – будет больно и хреново. Поищи лучше спокойную, тихую одноклассницу.
- Да они все занудные дуры и полные идиотки. С ними скучно! От них блевать тянет! – восклицает пацан, всплеснув руками.
- А если хочется оторваться и повеселиться, то терпи... – только и осталось сказать мне. – Если нравятся оторвы, то и терпи их выходки.
Леха вдруг сморщился, склонил голову почти к самой столешнице, и несколько слезинок шмякнулись на скатерть.
Капец... Это ж как парня прихватило! Протянул руку через стол, сжал его лапу со сбитыми костяшками. Сказал мрачно:
- Ну, чего ты расклеился как девица малолетняя? Прекращай давай, Леш...
- Шас... – выдохнул парень, шумно шмыгнул, и стал свободной ладонью тереть глаза. – Довела, сволочь... Извини, Жека... Шас...
Мне часто приходилось видеть, как плачут взрослые парни. Ни фига это не женская прерогатива. Ну, то что я сам легко на это дело сбиваюсь – понятно. Но, когда плачет такой вот крепкий парняга... Просто серпом по... сердцу.
Через несколько лет, уже в Москве, я наблюдал многочасовую истерику молодого гея. Мне пришлось указать парню на дверь, и он закатил в ответ нечто совсем неврастенично бабское. Слезы, оскорбления... Довел себя до того, что мне пришлось валерьянкой юношу отпаивать... Но, в тот миг я ничего кроме раздражения не испытывал. В голове была только одна мысль: "Когда же ты успокоишься и оставишь меня в покое?!".
Вечер же, когда Леха прятал от меня мокрые глаза, стесняясь своей слабости, запомнился надолго. Эти слезы были настоящими, что ли. Это было просто искреннее горе молодого парня.
Возможно, потом он больше никогда себе этого не позволит. Нас учили с детства, что слезы – это девчачье, нечто постыдное. Глупость какая... Вот и ходят эти ребята, копят все в себе и... творят всякую хрень...
В тот вечер Леха успокоился далеко не сразу. Мы ни о чем больше не говорили. Уложил его на диване и долго сидел рядом. А Леха тихо шмыгал носом, уткнувшись мне в тыльную сторону ладони. Сам притянул мою руку и прижал к щеке. Так и уснул крутой Леха, которому просто надо было побыть хоть немного мелким пацаном. Да он таким, по сути, и был.
Я же сидел в тихом изумлении и, конечно, был глубоко тронут тем, что именно со мной парень позволил себе так расслабиться. Блин...
Наутро Лешка вскочил довольный, радостный. Ткнул меня легонько кулаком в плечо:
- Странный ты чел, Жека! Но... блин... с тобой реально можно говорить о чем хочешь. Ты поймешь...
- Вали домой, Лех! – смущенно выдавил я, выпроваживая друга за дверь. - А то еще кто прознает, что ты у меня ночевал. Сплетен не оберешься.
- Эт точно! – хохотнул парень. – Но мы же никому не скажем? Да?
Иногда мне кажется, что настоящее, честное чувство сегодня могут позволить себе только натуральные ребята. Все же "наши девочки" какие-то искусственные и театральные. Хотя я недавно в Москве и мало что видел. Надеюсь, что ошибаюсь.

Женька Вертолётов